В рубрике Радио Свобода «Письма из оккупированного Донбасса» инженер из Горловки Николай Николаенко рассказал сразу о нескольких сломанных войной судьбах.
«Он зашел в купе, поздоровался и начал рассовывать сумки по ящикам.
Ехало нас в купе четверо, и этот человек очень выделялся каким-то упрямым и в то же время растерянным взглядом.
Представился Андреем. Слово за слово началась беседа о Донбассе.
Тем более, что все мы были оттуда, и поездка в столицу не казалась приятной.
У всех до сих пор не укладывалось в голове то, что произошло на родной донецкой земле.
Разговорился Андрей. Мы как раз говорили об «ополчении». Все, что запомнилось, я попробую рассказать.
Был у меня друг детства, Сергей. Вместе выросли, вместе за одной партой сидели. И в армию вместе попали.
Только я все время водителем был, а его направили в реактивную артиллерию. Так и прослужили.
Это был конец семидесятых, Афган только начинался. Сергея «пронесло», а я попал. И вышел живым, без ранений.
Так и жили дружно после «дембеля» - у меня двое детей, а у Сергея один.
А когда Майдан начался, то между нами кошка пробежала. Он свихнулcя на российском телевидении и интернете.
Все в «Одноклассниках» сидел. Впервые поехал на донецкий митинг 13 марта. Вернулся ночью, завалился ко мне пьяный, возбужденный.
Все кричал: «Избили« правосеков»! Узнал, что тогда зарезали какого-то парня ...
С тех пор у Сергея начали водиться деньги. Каждые выходные он ездил на митинги, затем на блокирование военных частей.
Даже деньги предлагал, все хотел, чтобы я присоединился к нему.
Доказывал: «Ты воевал». Ну, я-то воевал, и знаю, что такое война, а он в Союзе прослужил, ее и близко не видел. Так и дала наша дружба трещину.
А тем временем на выезде из города появился блокпост. Стояли там обкуренные бомжи и паспорта проверяли.
Видел там и Сергея. Встречаться перестали. «Здорово! Здорово!» И на том все.
Уже в мае приперся ко мне домой с автоматом, навеселе. «Вот, Андрей, еду в Славянск защищать вас от «правосеков», и платить будут хорошо.
Говорят, и «Грады» будут из России, так пойду по специальности. Новую квартиру возьму, крутую тачку»...
Исчез на месяц. Уже в конце июля появился. Раньше волосы были черные, а это весь седой. Зашел, вытащил бутылку водки.
Жена бросилась что-то приготовить, а он отмахнулся, бросил тяжелый рюкзак. В нем была русская тушенка.
Открыл одну банку. Налил в стаканы и залпом проглотил водку. Я уже не пил, только немного выпил.
******
«Знаешь, Андрей, ты был прав. Нас обманули: все в руки взяли русские, а нас, местных, посылают в самые опасные точки.
К «Граду» меня и близко не подпускали, там все русские. А мы штурмовали гору Карачун. В лоб.
И каждый раз – убитые, искалеченные. Отказ идти в атаку - смерть. Бежать - дезертирство, тоже смерть. Нас тупо убивают - что украинцы, что русские.
Потери «ополчения» в первый день боев составили пять человек погибшими и ранеными шесть. А потом уже и не считали.
«Стрелок» тех, кто отличился, отпускал в Донецк "расслабиться". Три-пять дней. Водки попить, по бабам и тому подобное.
Все остальное преследовалось жестоко. В начале июля стало ясно, что нам кранты. Семеновка попала под контроль «укров».
Там была измена. На второй день Николаевка была блокирована бронетехникой, отряд Моторолы попал в окружение, но он все же сумел прорваться к своим.
Удерживать позиции дальше не было никакой возможности - танки и артиллерия нас просто раскатали ...
С наступлением темноты 3 июля мы бросили блокпост у въезда в Николаевку и покинули город.
На следующий день туда вошли «укропы», перерезав последнюю дорогу, связывающую Славянск с «большой землей». Кольцо блокады сомкнулось.
Город был окружен полностью, снабжение боеприпасами стало невозможным. Таким образом, падение Славянска было предрешено, поскольку без удара извне для деблокады города шансов удержать его не было.
А то, что Россия не предоставит никакой помощи, уже стало всем понятно. Ну, у нас еще было там подкрепление.
Но обычно там все бежали. Приезжали все: и спецназовцы, и казаки, но как только бой начинался, они все ... бегут, даже каски с них падают.
Разгрузку снимают, бросают нам: «Нате, пацаны, воюйте!» А сами дальше бежать ...
Когда выходили, забрали только оружие и боезапас, собрались за 5 минут, была надежда, что передислокация, а может, что-то придумали командиры, и в атаку все же пойдем.
Но когда поняли, что бросаем город, тупо взвыли.
В дальнейшем часть нашей колонны вывели прямо на укровские позиции, а там танки ... Сложилось впечатление, что нас просто «слили».
Колонна встала на дороге в поле и попала под обстрел, преимущественно из танков и артиллерии. Всего 20 километров от Славянска в Краматорск шли с 10 вечера до 6 утра окружными путями, периодически попадая под обстрел, в основном из артиллерии и минометов. У меня знакомый уехал в начале августа.
Прослужил там 2 месяца и уволился. Всю их группу там разбили, и он уехал в Ростов»...
Так все и закончилось. Через полмесяца Сергея не стало. Попал под удар украинской артиллерии. Хоронили в закрытом гробу, говорят, привезли фрагменты тела.
А я тоже остался один. Снаряд прямо в дом попал. Теперь вот еду в никуда. О чем тут говорить ...
******
Вот такой рассказ. Андрей еще многое рассказал. Но это больше всего запомнилось. Был октябрь, и он растерянно стоял на перроне, не зная, куда идти дальше.
Не нужный никому. Одинокий и сломанный жизнью, а может, войной».
62.ua