На фоне того, что происходит сейчас на Востоке Украины, много говорят о ностальгии по «совку», как движущей силе пророссийского сепаратистского движения.
Жители Донбасса настолько погружены в воспоминания о счастливых для них советских временах, что совсем не понимают ни того, что СССР нельзя вернуть, ни того, что современная Россия имеет больше признаков корпоративного или нацистского государства, чем Советского Союза. Однако донбасские «совки» скучали по утраченному государству едва ли не с первого года украинской независимости. Но за оружие никто не брался и «республик» не создавал.
Почему так получилось? Дело в том, что советские симпатии, как призыв к прямому действию, на постсоветском пространстве уже давно отошли в прошлое (последняя попытка восстановить подобие советского строй была в Москве в 1993 году). Большинство «совков», не воспринимая украинской государственности, так или иначе с ней смирилось. Это, скорее, пассивная обывательская масса, от которой не стоит ждать захватов админзданий, создания парамилитарных отрядов, установления блокпостов и т.д..
Но кто же эти люди, которые все это сотворяют в Донецкой и Луганской областях? Даже в условиях дырявой границы с Россией, сквозь которую повсюду прорываются боевики и наемники, без участия местного контингента создать боеспособные группировки невозможно. В то же время трудно представить людей, которые пойдут умирать за воспоминания о «невидимом СССР» или даже его восстановление.
На самом деле, мы все же имеем дело с ностальгией. Но не по советским временам, а по «бурным» 1990-м годам. Классический штамп о тех временах — человек в 90-е погрузился в пучину бандитского капитализма, ездил на «стрелки», принимал участие в «разборках», выжил, «отмыл» грязные деньги и стал степенным человеком, легальным бизнесменом с непростым прошлым.
Но эта хрестоматийная картинка в Донбассе почти не воспроизводится. 90-е годы оставили после себя большой человеческий отвал. После времен легких денег и быстрого обогащения осталось немалое количество людей, которые после быстрого подъема скатились в низшие социальные слои. И именно эти люди имели навыки пользования оружием и насилия, поскольку были бойцами уголовных бригад. И конечно, у них осталась ностальгия по «веселыми временам».
Трансформация из флибустьеров времен «первоначального накопления капитала» в степенных бизнесменов удалась единицам. Бандиты не превратились в торговцев, как об этом мечтали энтузиасты либеральных реформ. Даже те из них, кто все-таки приобрел лавчонку, воспринимали это как эпик фейл разбойничьей жизни.
Более того, те из уголовных дельцов, кто остался на плаву в теневом секторе, несмотря на большие деньги, заработанные на «обнале», контрабанде, нелегальных шахтах-«копанках», не могли конвертировать их в реальное влияние во власти. Потому верхнюю ступень донбасского общества прочно удерживала триада «номенклатура-олигархи-менты», которая не допускала «бандитов» к власти.
Собственно их попытки получить себе достойное место в местной элите, во многих случаях являются подлинной причиной острых случаев политической борьбы в Донбассе. Ведь чтобы бросить вызов властной вертикали ПР, денег хватало обычно именно теневым дельцам, которые и спонсировали «независимых» кандидатов или даже оппозиционные силы.
Что произошло в Донбассе в течение весны? Местные элиты, опасаясь преследований за сотрудничество с режимом Януковича и соучастие в его преступлениях, начали расшатывать ситуацию при финансовой поддержке «семьи Януковича» и России. Расшатали так, что утратили контроль над ситуацией, и в Донбассе воцарилась уголовная анархия.
Для людей 90-х — это ситуация стала настоящим лотерейным билетом, для теневых дельцов открылось окно возможностей сбросить номенклатурно-олигархическую надстройку вместе с Ахметовым и Ефремовым, и воцариться, наконец, самим, хотя и в независимой ДНР \ ЛНР. Для обычных «ветеранов» бандитских войн 90-х — возвращение старых добрых времен, когда можно доить «коммерсов», «отжимать» у них «тачки» и имущество, жить весело, громко, на широкую ногу, в водовороте уголовного угара. Именно эти люди так охотно разбирали оружие возле Луганского СБУ или Донецкой ОГА.
Что из этого получится? Ту цель, которую ставили заказчики этого контролируемого хаоса, донбасские бандиты выполнили — затерроризировали местных жителей, подавили все попытки организации сопротивления изнутри донбасского социума. Но дальше начинается самое интересное — к эффективному противодействию военной или полицейской системе криминалитет не способен — ведь бандитскую войну 90-х выиграли собственно «менты». Бандиты это сами понимают, поэтому так отчаянно наслаждаются анархией и хаосом, ибо третьего шанса им уже никто в этой жизни не даст.
Нет будущего и у «бандитской» элиты. Всемогущие в «серой зоне», в «тени», выходя на свет, они погибают как вампиры. Именно поэтому единицы из них стали легальными бизнесменами, потому что не могут жить по правилам нормального прозрачного социума. ЛНР и ДНР — сейчас это типичные «пиратские республики», которые уже появлялись в истории человечества с закономерно печальным финалом. Уголовная «элита» Донбасса уже начинает погружаться в «разборки» между собой, идет перестрелка между различными группировками, чьи главари делят добычи, другие ищут пути к бегству.
К чьей бы сфере влияния — России или Украины — не попали бы в итоге земли Донбасса, для ностальгирующих по 90-м годам праздник закончится очень быстро.
Константин Скоркин